Российско-польские отношения

. никогда и нигде не было написано в русских книгах, чтобы русские воины воздали честь павшему врагу, который был мужественным и храбрым.

Н.НАРОЧНИЦКАЯ: А обелиск наполеоновским солдатам на Бородинском поле!!!

М.ВЕЛЛЕР: Не надо меня перебивать, будьте так любезны, вместе с Бородинским полем. Так вот это и называется – частной фигурой шовинизма. Когда храбрые мы – нас уважают даже враги. А когда храбрые враги…

С.БУНТМАН: Понятно, спасибо.

Н.НАРОЧНИЦКАЯ: Соборным государством как раз вот то великое польско-литовское государство увы, не стало. Именно это и предопределило его внутреннюю нестабильность. Православным через 50 лет после Грюнвальдской битвы на территории этого… стало просто невозможно быть, на них начались гонения. Зачем, спрашивается?

М.ВЕЛЛЕР: Совсем не за это били русских подростков в Варшаве несколько дней назад, однако.

С.БУНТМАН: Спасибо, Михаил, что вы нас вернули к реальности.

Н.НАРОЧНИЦКАЯ: И Русь не была ничтожным… Вот видите, как я сразу на защиту!!!… Не была, про эту Русь после татар Маркс, который ненавидел Россию, сказал: «И сам султан Баязид услышал надменную речь Московита»!!!

М.ВЕЛЛЕР: Могу вам сказать и про Маркса, как про него сказал Бисмарк – что с этим бухгалтером Европа еще наплачется. Давайте будем ближе к теме.

А.ЗАУХА: Давайте оставим Бисмарка, давайте вперед.

С.БУНТМАН: И еще есть замечательное такое, я хотел бы, чтобы Анджей ответил на вопросы наших слушателей еще, а то у нас получается наш типичный отечественный разговор – разговор о Польше называется. Анджей, ты подожди, посиди в уголке, чем-нибудь там позанимайся…

А.ЗАУХА: Нет, мне очень интересно.

С.БУНТМАН: А мы поговорим о Польше, как там, и что Польша думает. Я задам вопрос страшный. Меня слушательница наша, по-моему, Ирина, она тут же сказала: «Вы понимаете, на фоне нашей шовинистической публики какой вы сейчас бросаете… я уже не помню, Ирина, извините, то ли яблоко, то ли еще какой-то фрукт – бросаете своим вопросом». А вопрос у меня простой – для вас, в ваших ощущениях, Польша — враг российский, или не враг? Вот для вас.

Н.НАРОЧНИЦКАЯ: Для меня – нет.

С.БУНТМАН: Подождите, вы не давите мне на публику. Может, у нас публика настроена сурово и оборонно, а вы сразу разочаровываете. Я задам это слушателям. Пусть они скажут, каждый от себя посмотрит. Почему это яблоко? Никакое это не яблоко, никакой это не фрукт, ничего. Мне кажется, что когда мы говорим теоретически о враждебных, не враждебных странах, если я для себя решаю вопрос – страна мне враг? Я должен ответить для себя, почему. Если я говорю – не враг, то что я буду делать, и как выстраивать свои отношения.

Н.НАРОЧНИЦКАЯ: Но политика Польши сегодня, безусловно, очень враждебна России.

А.ЗАУХА: Я то же самое могу сказать и про Россию.

С.БУНТМАН: Вы понимаете, мы российские граждане. Политика, не политика, та, пятая, десятая, есть у меня много замечаний к нашей отечественной политике, у всякого гражданина к своим, может быть, должно быть даже больше замечаний, чем ко всем остальным. Но давайте попробуем ответить для себя на этот вопрос, мы будем размахивать перед собой тенями или… Сенкевича, Достоевского – как там профессора звали?

Н.НАРОЧНИЦКАЯ: Стражевский.

С.БУНТМАН: Стражевского, и всех остальных. Или мы будем строить… вот мы с Анджеем и всеми остальными будем строить… вот Путин с Квасьневским будут строить, а не Сенкевич с Достоевским будут строить свои отношения. Давайте подумаем, итак, Польша для нас, для каждого – ответьте за себя, для вас Польша враг России, или не враг России. Вот сейчас мы, через минуту-другую мы с вами ответим на этот вопрос. Я только хочу напомнить, что у нас в гостях Наталья Нарочницкая, заместитель председателя комитета Госдумы по международным делам, Анджей Зауха, корреспондент польского радио «RNS» и Михаил Веллер, писатель. Давайте проголосуем, начнем. Я хотел бы задать вам вопрос. Вопрос каждому из наших слушателей – скажите пожалуйста, для вас лично, в ваших ощущениях, Польша – это враг России, или не враг России? О друзьях мы пока не говорим. Итак, если вы считаете, что Польша, по вашим ощущениям, это враг России — 995-81-21, если Польша не враг России по вашим ощущениям — 995-81-22. А интересно, сейчас кого-нибудь Польша ощущает как врага, противника? Все-таки исторически как Россию ощущает?

А.ЗАУХА: Как врага. И до сих пор это остается. Вот я задумался. Потому что у нас появлялась в исторических экскурсах Германия — вот с Германией вот это примирение произошло, еще в 60-х гг., епископы польские предложили немцами примирение – давайте примиряться, забыть о том страшном, что было — Польше же столько же, сколько и Россия вытерпела во время Второй мировой от фашистов. Все-таки предложение было – давайте примирятся. И это означало — работать. Сегодня немцы не считаются уже главным врагом. Наоборот, вот это страшное историческое прошлое – оно уходит потихоньку в прошлое действительно.

С.БУНТМАН: Кстати, и в России.

А.ЗАУХА: Да. А почему…

С.БУНТМАН: Германия перестает быть врагом.

Н.НАРОЧНИЦКАЯ: Абсолютно. Наоборот.

А.ЗАУХА: А почему Россия до сих пор такая, главный враг действительно? Это не только потому…

Н.НАРОЧНИЦКАЯ: «Братские» взаимоотношения эти самые!!!

А.ЗАУХА: Наталья сказал, что это пресса муссирует, и все…

С.БУНТМАН: А пресса как?

А.ЗАУХА: Пресса конечно муссирует но дело в том, что власть с этим ничего не делает. А что может власть сделать с моим радио, и наказать, показать направление?

С.БУНТМАН: Я надеюсь – абсолютно ничего.

А.ЗАУХА: Абсолютно ничего. Я говорю в эфире то, что я думаю, и я говорю это в прямом эфире, и я не знаю, как президент Польши может мне что-нибудь сказать, что я должен говорить — абсолютно ничего, это смешно вообще. А то, что… знаете, я задумался опять над вопросом, что делать. Я думаю, что ответ очень странный — подождать немного

В архиве 5 августа 2005