ЭТИКА И ДУХ ХОЗЯЙСТВА СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ ЗАМЕТКИ О «КРИМИНАЛИЗАЦИИ»

Нет сомнения, что начало Нового года будет ознаменовано «новыми» речами министров об успехах и задачах российской экономики, о модернизации общества, о предпосылках роста ВВП. Не обойдут вниманием и болезнь российского обещства – коррупцию, которая поразила не только экономику, но и саму правоохранительную систему. Марксисты и либералы – эти кузены, детища философии «прогресса», равно принадлежащие мировоззрению левого толка будут соревноваться в уничижительной критике, утверждая, что только они знают «кто виноват» и «что делать». Пора прозвучать и голосу истинно «правого» мировоззрения.

Известно, что пороки любой правовой системы бывают двух типов – нормотворческого и правоприменительного. И вторая сфера включает в себя не только юридический механизм, но и правовое сознание. Оно же неразрывно связано с общим состоянием общества, его культурой и мировоззрением. А раз так, то вряд ли усилия только по финансовому обеспечению и кадровому обновлению обеспечат суд — «скорый, правый и справедливый». Ибо коррупция даже в экономике — явление отнюдь не экономического характера.

Политические дискуссии по этому вопросу до сих пор сводятся к необходимости совершенствовать механизмы выявления незаконных операций, к поискам карательных мер и к бесконечным реорганизациям полицейских органов, поискам оптимальной судебной системы. Однако, их бессилие свидетельствует о более глубоких причинах столь масштабной болезни национального организма. Искать же их давно пора в области сознания.

«Если у общества утрачено понятие греха и стыда, то порядок в нем может поддерживать только полицейский». Однако, бесконечно повторяющиеся истории об «оборотнях в погонах» и «мздоимстве» судей демонстрируют логический итог: сам «полицейский» не может не быть прямым порождением общества, утратившего понятие греха и совести. Со всей беспощадностью нам явлены не только итог нравственного падения и духовного оскудения человека и общества, но и осознание, что без духовно-нравственного оздоровления нации у России нет будущего ни в экономическом смысле, ни в смысле сохранения России и русских как явления мировой истории и культуры.

СТЕРЕОТИП «ЭКОНОМИЧЕСКОГО ЧЕЛОВЕКА»

Проблема не только и не столько в несовершенстве государственной системы, в плохих законах и нечестных чиновниках. Это не только и не столько болезненный и мучительный выход из хаоса и разрушения начала 90-х годов. Десятилетие «реформ» продемонстрировало глубокое заблуждение либералов постсоветской формации, уповавших на всесилие «правильных» экономических доктрин, идеальных общественных институтов, на чудодейственную силу рыночных механизмов, которые, якобы, сами по себе стимулируют в каждом и в обществе в целом творческую энергию к созиданию. Она же, как мыслилось, в условиях долгожданной «liberte» приведет к расцвету каждого и всех. Однако, свобода, лишенная нравственных ограничений, выведенная за этические рамки добра и зла, логично обернулась рабством плоти и гордыни, торжеством самых низменных инстинктов.

Узкий рационализм не различает добро и зло, и, как пишет русский философ П.Астафьев, — «не идет дальше вопроса о целесообразных средствах». Там, где нет ни веры, ни идеала, ни стремления к высшему смыслу бытия, где цель определяет простая потребность, а достижение цели не связано вопросом о нравственном содержании поступка, там возможна только «этика целесообразности», рождающая обезбоженное и неизбежно оскотинивающееся человеческое общежитие. В нем невозможно ожидать ни безусловной морали, ни побудительного импульса к нравственному целеполаганию жизни и истории.

Подобные суждения высказывали крупнейшие русские умы, причем отнюдь не те, кто, якобы, хотели бы затворить Россию в курной избе. В середине XIX века признанный западник и крупнейший русский историк К.Д.Кавелин предупреждал о том, что только сейчас начинает осознавать атеистическая экономическая мысль: «личная собственность становится началом гибели и разрушения, когда не будет умеряема другим организующим началом».

В спорах российских «реформаторов» об экономике и социальных концепциях человек – это лишь прикладной к ним элемент — некий «homo economicus». Однако навыки для той или иной практической деятельности «экономическому человеку» оказалось получить не так сложно. Но способность к нравственному саморегулированию своих поступков и целей возникает только из воспитания в определенной системе ценностей. Основа же нравственности в любом обществе – католическом, протестантском, православном, мусульманском — религиозные каноны, задающие и для земной жизни нравственную раму, четкие представления о грехе и добродетели.

Весьма актуальным является суждение Н.Бердяева: «Нужно всегда помнить, что производительная инициатива принадлежит труду духовному, что ему принадлежит руководительство в хозяйственной жизни страны. Рушатся экономические основы духовно-культурной жизни в России, потому что разложились духовные основы экономической жизни, нравственная и религиозная дисциплина трудящейся личности». Эти мысли, высказанные в 1918 году, в разгар большевистской революции, всецело приложимы к сегодняшней России с ее криминализированной экономикой и масштабами постыдной для цивилизованной страны ХХI века средневековой нищеты. Эта нищета являет себя на фоне культа «удачливого и богатого», абсолютно чуждого русской культуре вообще и русской культуре хозяйствования, в частности.

На самом деле такой образ вовсе не соответствует и «протестантской этике», породившей «дух капитализма». Признанный его исследователь — социолог Макс Вебер в хрестоматийном труде отмечал движущую силу протестантской мотивации в отрицании гедонизма –отношения к жизни как источнику наслаждений

В архиве 13 января 2005